ПРЕДИСЛОВИЕ

Систематическое исследование высокогорных районов советской Средней Азии началось сравнительно недавно.

До Великой Октябрьской социалистической революции большие пространства нашей страны были слабо изу­чены. Интерес представителей царской администрации и армии был направлен только в пограничные районы, где производилась съемка карт и инженерное обследование путей сообщения. Исследование труднодоступных высоко­горных районов, зон ледников и пустынных скал было на­чато трудами самоотверженных русских ученых: П.П. Се-менова-Тян-Шанского, А.П. Федченко, В.Ф. Ошанина, В.И. Липского, И.В. Мушкетова, Н. Л. Корженевского и других. Они впервые открыли для науки Центральный Тянь-шань и Памир (особенно Западный и юго-запад­ный), проделали огромную, работу для изучения природы этих горных стран.

Но эти исследователи и их экспедиции, не имевшие систематической материальной поддержки со стороны государства, плохо обеспеченные и скудно оснащенные, не смогли решить многих сложных задач.

Они охватили своими маршрутами лишь окраины наиболее крупных горных узлов, подошли к языкам вели­чайших ледников. Военные топографы, производив­шие съемку карты горных районов Средней Азии, были снаряжены так неудовлетворительно, что не смогли даже пытаться снять на карту целые высокогорные районы. Так, на карте Центрального Тянь-шаня после съемки 1912 г. осталось большое «белое пятно». Начальник съемки в своём отчете писал: «При наличии пяти человек рабочих и двоих казаков невозможно было делать хотя бы попыток бегло обследовать эти ледяные пространства, а съемка, даже только маршрутная, возможна в случае организа­ции особой экспедиции, обставленной надлежащим образом».

«Белое пятно» было на карте также и в значительной части Западного Памира.

Нельзя не отметить, что некоторые из исследователей, несмотря на огромные трудности, всё же проникали в глубь ледников, подвергаясь большим опасностям и ли­шениям. В качестве примера можно упомянуть маршрут Я. И. Беляева, который в 1916 г. поднялся вверх по лед­нику Гармо и первым подошел к склонам хребта Акаде­мии наук. Замечательное по своим трудностям путеше­ствие совершил Н.Л. Корженевский, который прошел первым все среднее течение р. Мук-су, где она заключена между высокими обрывистыми берегами.

Все, что стало известно науке о высокогорных райо­нах Средней Азии, было добыто во время таких путеше­ствий.

После Великой Октябрьской революции советская власть создала необходимые условия для развития науки, для работы исследователей. Работа по изучению огромной территории страны получала все большее раз­витие. Особенно большого размаха она достигла с нача­лом сталинских пятилеток. Задачи быстрого развития индустрии, колхозного сельского хозяйства и транспорта требовали всестороннего изучения производительных сил страны.

На смену отдельным путешественникам, получавшим лишь скудную денежную помощь от общественных орга­низаций (Русское Географическое общество) или учеб­ных заведений, пришли мощные комплексные экспеди­ции, постоянная сеть метеорологических, гидрологических и геофизических станций, ряд новых исследовательских институтов.

Советское государство обеспечивает исследователей всем необходимым для плодотворной работы. Они полу­чают наиболее совершенное техническое оснащение и необходимое снаряжение, чтобы проникать в глубь поляр­ных бассейнов, в дебри тайги и к верховьям величайших ледников.

Отдельные работы русских исследователей сменились в Советской стране планом, который объединяет и на­правляет усилия огромного коллектива советских ученых.

*

Уровень географического познания Памира в начале двадцатых годов был примерно таким же, как и изучен­ность других высокогорных районов Средней Азии. Чтобы продолжать изучение этих районов, нужно было решить ряд общегеографических вопросов. Карты их были весьма
неточными, большие площади территории оставались «белыми пятнами». Таким образом, задача уточнения ста­рых и составление новых карт высокогорных районов была первой из задач, стоявших перед научными органи­зациями. Одновременно с топографическими работами нужно было вести и съемку для составления геологиче­ской карты.

Маршрутами русских и советских исследователей было в некоторой степени изучено расположение хребтов и до­лин Восточного Памира, побывали ученые и на окраинах Западного и юго-западного Памира, но центральная часть Западного Памира оставалась по сути дела, белым пят­ном или, как ее тогда называли, «неисследованной об­ластью». В 1925 г. профессор Н.Л. Корженевский, посвя­тивший многие годы путешествиям по Памиру, опублико­вал схематическую карту «неисследованной области». Анализ и сопоставление отрывочных данных позволили ему нарисовать, как выяснилось впоследствии, в общем приблизительно правильную картину расположения основ­ных хребтов этой области. Тем более актуальным и ин­тересным становилось ее исследование, составление правильной карты как основы дальнейшего изучения.

В 1928 г. на Памир направилась первая крупная экспе­диция, организованная Академией наук СССР. Продви­гаясь в верховья ледников ущелья Танымас, ее отряды вышли на ледник Федченко и тем самым проникли в глубь неисследованной области.

Задача, которую в течение ряда лет не могли разре­шить отдельные ученые, была в основном решена за один год. Отряды экспедиции прошли весь ледник Федченко и определили основные черты орографии района.

Нельзя не отметить работу отдельных отрядов экспе­диции. Астрономический отряд, во главе с Я.И. Беляе­вым, продолжал работу, начатую последним в 1916 г. Он установил ряд астрономических пунктов, которые позволили топографам и геодезистам произвести съемку карты. Топографический отряд И.Г. Дорофеева самоот­верженно работал в труднейших условиях ледниковой зоны. Часто отрываясь от баз снабжения и терпя всяче­ские лишения, он решил поставленные перед ним задачи. И.Г. Дорофеев, в частности, впервые установил размеры ледника Федченко, прошел его весь; он же спустился через перевал Кашал-аяк в ущелье р. Ванч, а затем пере­шел через Ванчский хребет в ущелье Язгулема и отсюда снова на ледник Федченко. Дорофеев первым опубликовал карту этого огромного ледника.

Много нового открыли и другие отряды экспедиции, изучавшие геологию района, его растительный и живот­ный мир и т.д.

Памирские, а впоследствии Таджикско-Памирские экспедиции продолжали в течение ряда последующих лет эту работу, расширяя как район, так и глубину исследо­ваний. Чтобы представить себе масштабы этих экспеди­ций, заметим, что, например, в 1933 г. Таджикско-Памирская экспедиция Академии наук своими исследованиями охватила Северный Таджикистан, Сталинабадский район, Восточный и Западный Памир. В этой экспедиции при­няло участие 215 научных работников, 30 человек адми­нистративно-хозяйственного персонала и 360 рабочих. В задачи экспедиции входило, в частности, завершение установки высотной метеорологической обсерватории на леднике Федченмо.

В состав первой Таджикско-Памирской экспедиции Академии наук 1928 г. была включена группа альпини­стов. Это обстоятельство облегчило действия ученых раз­ных специальностей и топографов в зоне ледников и скал. Во время этой и последующих экспедиций альпинисты неизменно принимали активное участие в исследователь­ской работе, главным образом при решении общегеогра­фических задач, в топографической съемке и т.п. Во всех этих случаях альпинисты подчиняли свои спортивные интересы научным задачам экспедиции.

Начиная с 1934 г., на Памире появляются экспедиции, предпринятые спортивными организациями. Основной целью этих групп были восхождения на еще никем не по­коренные высокие вершины Памира. Однако каждая такая спортивная экспедиция, учитывая возможность проникновения своих участников в районы, трудно до­ступные для исследователей, неизменно включала в свои задачи также и проведение посильной для нее иссле­довательской работы. Мы почти всегда читаем в отчетах таких экспедиций сведения об открытии новых ледников и перевалов, об исправлении неточностей карты и т. п.

Таким образом, стремление альпинистов именно в эти наименее изученные районы связано с желанием быть полезным Родине, внести свой вклад в развитие советской науки.